У южноуральских политтехнологов ныне не простые времена. Рынок, как принято говорить, «падающий», при этом на нем специалисты чуть ли не локтями толкаются.

Кто-то в этой ситуации собирает чемоданы и меняет профессию, кто-то ищет новые форматы. Известный в Челябинске политтехнолог Евгений Маклаков, скорее, относится ко второй группе. На вызовы он старается отвечать новыми идеями.

Что сегодня из себя представляет рынок политтехнологических услуг на Южном Урале, каковы его объемы, имеют ли вес наши специалисты за пределами региона? — Рынок политконсалтинга в Челябинской области по факту очень слабый, стихийный. Нет специализированных организаций, фирм, агентств. Соответственно нет и каких-либо установленных правил, норм, саморегуляция, ценообразования и т.п. Поэтому работа идет по схеме – есть московские влиятельные люди, которые получают заказы, например из Аппарата президента, а на местах группа политконсультантов, работающих с москвичами на субподряде. Но выборов стало меньше, кандидатов меньше и многие с рынка политконсалтинга уходят. Многие стали заниматься неполитическим PR: созданием веб-сайтов, имиджевым консалтингом, кто-то в журналистике, блоггинге. Эпизодически, если подворачивается работа на выборах, снова заходят в политические пооекты. В общем этот рынок достаточно нестабилен в целом в России, и соответственно и в Челябинске тоже. Кроме того, он уже несколько лет наблюдается тренд на падение. Связано, на мой взгляд, это с двумя факторами: общим экономическим кризисом и расширением спектра digital-технологий.

— Опишите набор компетенций, которыми сегодня должны обладать политтехнолог и его команда. Эти компетенции как-то изменились за последние года, чем-то дополнились, что-то потеряло в них свою актуальность?

— Набор компетенций политтехнолога сегодня достаточно широкий, начиная от менеджмента и заканчивая интернет-маркетингом. В команде сейчас, как правило, есть узкие специалисты. Например, юристы, специализирующиеся на недопущении фальсификаций, специалисты по работе с избирательными комиссиями и органами власти.

У политтехнолога должна быть и возможность организации поддержки административного ресурса. Я имею в виду административный ресурс в широком плане. Сегодня, во многом, «вертикаль власти» определяет, кто достоин быть депутатом, а кто не достоин еще на начальном этапе, еще до регистрации кандидатов. Нужно уметь оттенять достоинства своего клиента. Естественно немаловажное значение имеет и бюджет.

Если у тебя есть деньги и ты договорился с властью, то это уже 80% успеха, технологии здесь лишь на третьем месте.

Исключение – муниципальные выборы. Здесь политическая конкуренция, как правило, более серьезная. Поэтому роль политтехнолога в таких кампаниях очень велика.

— Вы анонсировали запуск нового продукт в сфере политических технологий (от ред.: речь идет о проекте mandatrf.ru). Простой вопрос: зачем он рынку, на котором, кажется, и так все есть?

— Я уже говорил о то, что идет сокращение количества выборов и бюджетов кампаний. Но порядок обязательных действий в выборах остается и потребность в качественном менеджменте избирательной кампании осталась. Поэтому у нас с группой товарищей и придумался проект «МАНДАТ». Он как ответ на проблему: спрос есть, но никто не готов переплачивать. Нам показалось, что проще купить услугу за небольшие деньги и получить готовый продукт, чем платить миллионы за консультацию политтехнолога.

— Ваш проект в числе прочего нацелен на цифровизацию и автоматизацию избирательных кампаний. Однако существует мнение, что в нынешних политических технологиях и так стало мало «человечинки». Не толкаете ли вы отрасль к тотальной шаблонизации?

— Начну с того, что режим повышенной готовности, вызванный пандемией короновируса, развернул огромную часть населения (избирателей) к интернет-коммуникациям. Доля людей, получающих информацию преимущественно из Интернета и социальных сетей, значительно выросла. При этом резко снизилась доля личных коммуникаций. Думаю, что теперь все понимают, почему так важно и нужно кандидатам быть продвинутыми и осведомленными, понимать, какие технологии работают сегодня и влияют на аудиторию.

Но шаблонизации здесь априори не может быть. Ведь несмотря на одинаковый набор технологий, у каждого кандидата своя аудитория, со своим социально-демографическим профилем, образованием, поведением. С каждой аудиторией, с каждым отдельным регионом, по каждому вопросу и тезису политической силы, составляющей их позицию и идеологию, необходимо говорить «на своем языке», через свой месседж, через любимый канал коммуникации или сайт, через релевантный формат, в необходимое время, на оптимальной для восприятия частоте, повторяя сообщение в подходящий момент.

Кстати, получить «человечинки» через наш сайт тоже можно. Мы предусмотрели функцию личного общения с политтехнологами и экспертами.

— В ваших набросках, мы видели, что есть амбиция зайти на рынок соседних государств. Не боитесь ли вы оказаться в проектах, которые могут столкнуть вас лбами с государственными интересами родной страны?

— Об этом однозначно пока рано говорить. Амбиции посмотреть немного за пределы привычной географии на старте проекта должны быть обязательно… Но о конкретике в этих направлениях говорить очень рано и тем более о том, кто с чьими интересами там может столкнуться. Взято из: https://polit74.ru/politics/evgeniy_maklakov_spros_na_polittekhnologii_est_no_nikto_ne_gotov_pereplachivat/